Драбблик без названия

[ByaHisa]

Автор: Pixie.
Бета: нет, поэтому тапки приветствуются))
Рейтинг: G
Пейринг: Бьякуя/Хисана
Жанр: General/Romance
Диклаймер: все не мое))
Саммари: Однострочник-Внелимит по заявке: Т15-43 Хисана. Уличные музыканты, игра на сямисене.

1032 слова.

В Руконгае игру на сямисене Хисана слышала лишь однажды: в Инузури тогда неизвестно откуда появились уличные музыканты. Да и в прошлой жизни, в Генсее, ей нечасто доводилось наслаждаться его звучанием - умеющие играть друзья почему-то предпочитали европейскую гитару.
Стоя на холодном ветру, девушка долго слушала, как сплетаются голоса сямисена и сякухати*: то скорбящие о горьких потерях, то дарующие невесомую, как пахнущий новой весной лепесток, надежду. Хисана дрожала то ли от холода, то ли от ласкающих душу звуков, когда сама мелодия становится частью души и кажется - стоит музыке прерваться, как опустеет сердце.
Хисана отдала музыкантам заработанный за день сю, даже не задумавшись над тем, что будет есть вечером и чем укроется ночью, потому что последняя накидка изорвалась в лохмотья.
На следующий день Хисану приняли на работу прачкой, и нашелся человек, который смог немного помочь ей в поисках сестры. С тех пор она по-особенному относилась к сямисену, считая, что у него волшебное, приносящее счастье звучание. Однако в следующий раз Хисане довелось услышать, как переговариваются три сестры-струны, лишь через долгих семь лет, в морозную зимнюю ночь, когда руки и ноги сводило от холода, а мучительный кашель не покидал девушку долгие часы. Сидеть на одном месте было попросту смертельно опасно, поэтому Хисана просто шла вперед, опираясь о стены, решив идти так, пока не упадет. В тот миг, когда забытье подкралось совсем близко, и сил не осталось даже на кашель, она вдруг услышала его. Сямисен.
Он звал ее, Хисану, и девушка не могла бы противиться этому зову. Ноги сами вынесли ее на окраину захудалой деревушки, к ярко горящему костру, возле которого сидели трое шинигами. Темные форменные кимоно и притаившиеся в ножнах катаны насторожили Хисану, однако она лишь остановилась на почтительном расстоянии. Сямисен был в руках одного из шинигами. Лица его девушка не видела - только светлую кожу и темные волосы, закрывшие лоб и щеку. Впрочем, не на лицо она тогда смотрела, а на руки с тонкими кистями, защищенные шелковыми митенками. Хисана инстинктивно попыталась согреть дыханием свои озябшие пальцы, а все ее мысли и чувства были там, рядом со струнами, которые не просто слушались умелых пальцев, а, словно понимали их еще до того, как те коснутся натянутого шелка. Пальцы дотрагивались до грифа, будто успокаивая дрожащую струну. Иногда быстро касались колков, крепко сжимали бьющий по струнам деревянный бати**. Грустная мелодия стучалась в сердце, рассказывала о чем-то светлом, желанном, сказочном - как хрупкие снежинки, упавшие на щеки. Или это были непрошенные слезы? В тихой музыке смешалось так много чувств, что Хисана на миг испугалась - а если сямисен не выдержит этой тоски, и лопнут струны, забрав с собой волшебство мелодии? Однако незнакомый шинигами сумел справиться со скользящим в каждой ноте отчаянием, мелодия зазвучала еще тише, и в морозном воздухе разлилось успокоение, словно после долгой, изнурительной битвы.
Последние звуки унеслись ввысь вместе с искрами вспыхнувшего ярче костра и растаяли в ночном небе. Одна из струн затихала дольше остальных, и Хисана невольно прислушивалась к ней, пока и этот аккорд не погас.
Нужно было уходить скорее, пока шинигами не заметили ее, но замерзшие ноги не желали делать ни шага. Хисана оступилась, хрустнула ветка под подошвой варадзи…
- О, да у нас был слушатель, - раздался чуть насмешливый, но доброжелательный голос. - Иди сюда, милая девушка!
Хисана дернулась, попыталась убежать, но незнакомец вдруг оказался рядом и аккуратно взял ее за руку.
- Не бойся, шинигами не питаются душами, - заверил он девушку, сверкая зелеными глазами. - Ты совсем замерзла, давай скорее к нам на огонек.
Та перепугалась. О патрулях богов смерти ходили разные слухи, порой совсем недобрые. Патрульные в дальних районах могли вести себя слишком по-хозяйски, зная, что наказания за свои поступки они, скорее всего, не понесут.
- Отпустите меня, пожалуйста, - тихо попросила Хисана и задрожала.
- Ты чего? - удивленно переспросил стоящий рядом незнакомец. - Да я же только…
- Кайен, - резко проговорил другой шинигами - который играл на сямисене.
Девушка вздрогнула, но не сумела удержаться от любопытного взгляда на того, в чьих руках рождалась такая чудесная музыка.
Он смотрел строго и чуть устало, без презрения или похоти. Красивый - не отвести глаз. Благородная кровь в нем ощущалась и на расстоянии, заставляя прятать голову в плечи и удерживать себя от того, чтобы не упасть на землю в поклоне.
- Бьякуя, ну ты-то чего? - немного недовольно отозвался зеленоглазый шинигами. - Девушка сейчас в ледышку превратится, вон – губы какие синие. Ее и ветер снести может, как пушинку. Ты еще скажи, что недостойно…
- Достаточно, - властно оборвал его Бьякуя и отвернулся. Хисана от такого голоса уже давно сжалась бы в комочек и постаралась оказаться как можно дальше, но на Кайена эти резкие интонации не произвели никакого впечатления, и он только насмешливо хмыкнул.
К костру девушка села, повинуясь взгляду темных, а не зеленых глаз. Страх от совершенно безрассудного поступка, понимание того, кто именно может быть перед ней, и еще много другое - правильное, но неважное, пришло позже, а пока она просто робко протянула руки к весело потрескивающему огню.
- На, - Кайен сунул ей в ладошку пухлый онигири. - Понравилось, как играет Бьякуя?
Хисана сжала рисовый шарик в кулаке. Есть его сейчас, когда дух музыки еще витает где-то рядом в холодном воздухе, казалось ей святотатством.
- Вы потрясающе играете, господин шинигами, - робко, но искренне и с восхищением произнесла она.
- Видели бы вы его в битве, милая девушка, - расплылся в улыбке Кайен и, закинув руки за голову, уставился в ночное небо.
Битв Хисана боялась, а вот музыку любила. Но находиться рядом с благородными (в этом она не сомневалась) шинигами было и страшно, и безумно неловко. А уж смотреть, как чуть удивленно расширяются глаза Бьякуи, и подавно. Вероятно, его игрой восхищаются всегда. Удивлен, что нищенка из Инузури смогла оценить ее? Вероятно, так и есть. Но девушка не чувствовала обиды или унижения - к людям из дальних районов Руконгая почти всегда относились именно так. А он слишком… высоко. Слишком недостижимый, чтобы стыдиться своего благоговения и восхищения.
Кайен о чем-то разговаривал с третьим шинигами, который до этого лишь наблюдал, а Хисана все разглядывала украдкой Бьякую, хотя называть господина по имени, пускай и в мыслях - дерзость. Почему же так грустно звучит его сямисен? И почему в глазах холодная сталь сейчас сменилась на мягкий серый шелк?
Он вдруг снял с плеч накидку, протянул Хисане.
- Возьми, - оказаться было нельзя.
И потянулся к сямисену.


Примечания:

*Сякухати – традиционная японская флейта
**Бати - большой плектр, с помощью которого играют на сямисене. Бати изготавливается из таких материалов как дерево, слоновая кость, панцирь черепахи, буйволовый рог, пластик.